Мы смотрели фильм «Чикаго» всей редакцией. Кому-то из наших понравилась музыка, кому-то Ричард Гир. Кто-то порадовался объемам Зета-Джонс: «А я худее ее, худее!». Эстеты отметили хореографию («чувствуется рука Боба Фосса») и красивые платья 20-х. Меломаны щелкали пальцами под танго восьмерых заключенных. Девочки подпевали: «Он сам нарвался!». Им, девочкам, только дай поговорить о мужчинах в самой саркастической манере. Так или иначе «Чикаго» пришелся всем. Есть проблемы дубляжа, жалко терять настоящие — несовершенные и оттого такие милые — голоса Зета-Джонс, Зеллвегер, Гира (ах, дорогие, особенно Гира). Но завораживают прелести ар деко, снова модного в начале XXI века. Шляпки, чулочки, подвязки, нитки бус, мужские костюмы в талию, стильный танец степ. Киноверсия классического мюзикла «Чикаго» показала, что именно этого нам и не хватало.

Исполнители главных ролей в новой версии «Чикаго» Ричард Гир, Кэтрин Зета-Джонс и Рене Зеллвегер любезно согласились ответить на вопросы «Атмосферы».

Наш корреспондент Елена Скворцова-Ардабацкая встретилась с каждым из ниx во время 53-го Берлинского кинофестиваля.

Гир стал главной персоной «Берлинале». Приветствуя его, немецкие фанаты сорвали голоса, смешно называя его не то Ричардом, не то Рихардом. Гир отвечал им с голливудским энтузиазмом, присущим только звездам самого высокого ранга — пожимал руки всем, кто мог дотянуться, и рассылал толпе такие воздушные поцелуи, что каждый думал — это ему. Так, по-честному, он отработал все время, пока шел по красной дорожке к «Берлинале-Палас», где проходили церемония открытия и собственно сама премьера «Чикаго».

Смотря «Чикаго», все время думаешь: ну неужели Гир, Зеллвегер и Зета-Джонс сами танцевали и пели?

Да, нанимать дублеров в таких случаях просто стыдно. Если у тебя нет соответствующей профессиональной выучки, тебя попросту не пригласят.

В «Чикаго» вы поете и бьете степ. Мы, в России, были не готовы к такому повороту событий.

Вообще-то, я с детства играю чуть ли не на всех музыкальных инструментах. В молодости пел в рок-операх. А уж сколько лет мама заставила меня просидеть за пианино! В январе я получал «Золотой глобус» за роль в «Чикаго» и сказал со сцены: «Спасибо, мама! Этот приз твой».

Оказалось, что бить степ очень трудно. Когда я узнал, что режиссер Роб Маршалл хочет снять такую сцену, то сказал ему: «О’кей, я постараюсь. Я буду много работать. Но учти: в результате я не уверен».

Тренировки шли месяцами — иногда я впадал в отчаяние… А теперь, смотря фильм, думаю: «Ну почему режиссер показывает мои ноги крупным планом? Лица же не видно! Публика подумает, что это монтаж, и за меня работал дублер!..»

Актерам для пущей убедительности всегда приходится учиться тому, чего они прежде не умели. Когда-то ради одной роли мне пришлось научиться боксу. Но такой тяжелой мастерской, как по степу, у меня еще не было.

Стыдно, но все же хочется спросить: каково вам в роли мирового секс-символа?

Я с иронией отношусь к таким разговорам. Вчера во время пресс-конференции какой-то журналист процитировал актрису Лору Линни: дескать, все женщины мира испытали оргазм, когда я получил «Золотой глобус». Знаете, что я на это ответил? Раз так, то Рене Зеллвегер и Кэтрин Зета-Джонс, сидящие по обе стороны от меня, кончают прямо сейчас. А потом спросил у зала, кто из журналисток хочет к ним присоединиться. Все так смеялись… И потом, как вы знаете, я буддист.

И вам не нравится быть публичной персоной?

Нет, конечно.

Чем вы объясняете успех «Чикаго»?

Как и во всяком другом успехе, в нем есть что-то мистическое. Если говорить о вполне земных вещах: вы давно видели картину, которая была бы настолько профессионально, да и попросту красиво снята? Давно смотрели фильм, столь изящно смонтированный? Ради участия в таких проектах стоит жить.

Вы хотели бы, чтобы ваша дочь стала актрисой?

Да что вы! Это ужаснейшая профессия. Полная зависимость от продюсеров, режиссеров, кассы, зрителей.

Роскошная и во время своей второй беременности Кэтрин Зета- Джонс не стремилась скрыть, а наоборот — элегантно подчеркивала свое интересное положение (рожать в мае) вечерним черным платьем на бретельках. Акцент был сделан на груди, поскольку лиф платья был выполнен из более прозрачной ткани и расшит восхитительными цветами из черного бисера и черных же блестящих пайеток. Забавно, что ее муж, прославленный актер Майкл Дуглас, опираясь на руку которого она шла по красной дорожке «Берлинале», вообще не был замечен местными киноманами. Ни одного крика «Эй, Дуглас!» не раздалось за его спиной. Как в анекдоте: «Здравствуйте, Надежда Константиновна! И вы, товарищ Крупский, проходите!»

Вы так здорово поете и танцуете в «Чикаго», словно всю жизнь играли в мюзиклах.

Всю жизнь — не всю жизнь, но моя карьера началась с лондонской постановки знаменитого мюзикла «42-я улица». Однако, несмотря на опыт, сниматься в «Чикаго» было трудно. Речь не об актерских или психологических усилиях, а о самых что ни на есть физических. Пришлось трудиться несколько месяцев подряд — с раннего утра дотемна.

В «Чикаго» мы наблюдаем жесточайшую конкуренцию между актерами за право стать звездой. Насколько все это близко к голливудским реалиям? Во время съемок вы конкурировали с Рене Зеллвегер? Вас интересовало — кого в итоге подадут более выигрышно?

Ситуация в «Чикаго» не похожа на голливудскую. Нравы в киномире суровы, но не до такой степени. Как только начались съемки, пресса стала распускать слухи, будто мы ненавидим друг друга и даже не разговариваем. Почему все упорно считают, будто между женщинами в принципе не может быть дружбы — особенно если они актрисы? Мы с Рене прекрасно относимся друг к другу, и наша взаимная доброжелательность на премьере «Чикаго» отнюдь не показная.

Вы ждете ребенка. Уже второго. Его отец, Майкл Дуглас, следует за вами повсюду, оберегает вас. Это не опасно для карьеры актрисы — иметь детей?

Опасность для фигуры? Меня это не смущает. Глупо, когда актрисы в возрасте 35−40 лет пытаются делать вид, будто им двадцать. Из творческого графика я тоже надеюсь не выбиться. Работа, даже творческая, это не все. Я хочу быть матерью и женой.

На фоне Гира и Зета-Джонс Рене Зеллвегер (на фото сверху) выглядит скромнее и оттого — трогательнее. Ничего общего с нелепой девицей из «Дневника Бриджит Джонс»: в Берлине стало понятно, что набрать килограммы для роли в «Дневнике» на самом деле стоило ей больших усилий. Сейчас Рене выглядит потрясающе: стройна, чтобы не сказать худа, невероятно.

Вы видели ее коленки в «Чикаго»? Так вот, в жизни они еще острее. Ричард Гир отзывается о Зеллвегер приблизительно в той же тональности: «Рене невероятно трогательно исполняет свою роль. Она играет так, что не выразить словами. Она просто разбивает вам сердце». Несмотря на то, что Рене и Кэтрин — ровесницы, в Зеллвегер в отличие от Зета-Джонс не чувствуется никакой умудренности, никакого гламура и звездного багажа за плечами.

Рене, у вас одна из самых фантастически быстрых карьер в Голливуде. Вы сравниваете себя с героиней из «Чикаго», которая больше всего на свете жаждала славы?

Ой, вы знаете, сниматься в «Чикаго» — это волшебство, я испытала такое удовольствие, я никогда не думала, что способна на что-то подобное, не ожидала, что буду на экране петь и танцевать, да еще рядом с такой звездой, как Ричард Гир… Эти съемки стали для меня невероятным приключением.

Ваши партнеры по «Чикаго» — артисты с музыкальным образованием. Судя по всему, вы тоже?..

А вот и нет. Я научилась всему прямо перед фильмом. Раньше я пела только в душе, а мой брат орал из-за стенки, чтобы я заткнулась. Верите? Я не собиралась быть актрисой. Жила в Техасе, понятия не имела о серьезном кино. О мюзикле «Чикаго», хоть он и классический, не знала ничего: впервые от начала до конца прослушала его незадолго до съемок.

На вас давила многолетняя история мюзикла? Вы ведь понимали, что люди, любя старый «Чикаго», начнут оценивать и ваше пение, и вашу игру с особым пристрастием?

Я просто получила неожиданно сложную работу. Работу-вызов. Мне надо было доказать всем и себе в первую очередь, что я справлюсь.

Вы справились. Саундтрек фильма с вашим пением занимает в Америке первые строчки в чартах. Ваш любимый эпизод?

Я люблю их все. Мое ощущение от работы в «Чикаго» — полный восторг!

Шоу менестрелей

Сатирические постановки, в которых белые актеры чернили углем лица, высмеивая

негров, их манеру говорить, их песни, их рабское положение. Странное, не соотвествующее содержанию название пошло от труппы «Виргинских менестрелей» (Virginia Minstrels), в 1843 году впервые давшей представление с перекрашенными лицами и

отличными злыми песнями. В некоторых штатах цветным было запрещено лицедействовать на сцене вместе с белыми, и их принимали в труппы тайно. Парадокс: негры играли пьесы, унижающие их национальность, меж тем именно такие шоу позволили афроамериканцам впервые выйти на сцену.

Обычное шоу менестрелей состояло из трех частей: 1. Хор. Актеры садились полукругом, в центре — ведущий (т. н. «господин Собеседник») с незачерненным лицом. По бокам — Bruder Tambo (играющий на тамбуринах) и Bruder Bones (играющий на двух косточках или ложках). После музыкального вступления господин Собеседник говорил: «Присаживайтесь, джентльмены», и комедианты принимались петь и шутить, передразнивая разговорную речь негров. Собеседник же говорил на правильном языке белых. 2. Олио. На фоне разрисованного задника игрались сценки, причем исполнители не красили лиц, отчасти для того чтобы показать свою истинную национальную принадлежность. 3. Одноактный мюзикл. Пародия на известную пьесу, роман или происшествие. Две непременные фигуры шоу: «негры» Джим Кроу — необразованный мужлан, над которым можно поглумиться, и Зип Кун — самоуверенный городской мошенник.

Песни менестрелей сформировали специфический американский стиль поп-музыки. Когда ни граммофона, ни радио не было в помине, а фортепиано стояло в доме на почетном месте, большая часть нот, лежащих на нем, были из песен менестрелей. Каждый год труппы выезжали на гастроли, захватив сборники своих хитов на продажу.

Шоу менестрелей оставались популярными до начала XX века.

КУИН ЛАТИФА (роль — Мамаша Мортон)

Звезда телеэкрана. Глава студии звукозаписи. Автор

и режиссер постановок. Писатель (выпустила книгу «Ladies First: исповедь сильной женщины»). Умеет все.

«Я взяла это имя потому, что все женщины должны чувствовать себя королевами. Если бы они вели себя царственно, им не пришлось бы делать и половины того, что они якобы обязаны делать. Они не должны позволять обращаться с собой как попало. Мама говорила мне: «Кто королева? Ты? Да тебе всего лишь семнадцать. Это

я королева!" Но я все же взяла это имя".

Первый ее альбом, All Hail the Queen, вышел в 1989-м.

В 90-х она получила «Грэмми» за песню U. N. I. T. Y.

В 96-м ей дали испытательный срок за оружие в машине и вождение без правил. В 2003-м она стала единственным темнокожим номинантом на «Оскар».

«С возрастом начинаешь понимать, что если ты черная, то будешь работать в два раза больше, чем другие. И если ты женщина, то должна работать еще в два раза больше».

ТЭЙ ДИГГЗ (роль — дирижер)

Бакалавр на ниве ИЗО. Вытащен агентом киностудии прямо с университетского показа талантов. Немедленно погружен в бродвейскую суету (мюзиклы Carousel и Rent). Залюблен девушками и критиками. Благодаря природной скромности парень не потерял голову, не ударился в загул, напротив, взялся за серьезные отношения с девушкой существенно старше себя. Его избранница — Айдина Менцел, коллега по шоу Rent.

«Меня всегда привлекала настойчивость и уверенность. А этими качествами обладают женщины постарше, — говорит Диггз. — Они дольше жили на этой земле, у них больше опыта и меньше желания ломать комедию. Они знают, чего хотят, и не боятся об этом заявить».

Тэй Диггз объявлен кинопрессой надеждой этого года. «Эквилибриум», «Жженый сахар», «Разыскиваются в Малибу», «Форт Клэйтон» (он же Basic), ну и «Чикаго», разумеется, — не так уж плохо для одного сезона.

КРИСТИН БАРАНСКИ (роль — судебный репортер)

Имеет одну награду «Эмми» и две «Тони». Сыграла упоительно некрасивую журналистку Мэри Саншайн, представив то ли пародию на вторую древнейшую профессию, то ли дифирамб ей. В театральной версии мюзикла роль Саншайн исполняет переодетый женщиной мужчина. «Я думала: значит, я должна сыграть женщину, которая играет мужчину, который играет женщину? У меня было много ролей, но такого…»

Героиня Кристин — единственная представительница прессы, у которой есть реплики в фильме. «Она эффектно одета, сама себе хозяйка. Билли Флинн ее использует, но и она подспудно пользуется им. Это и есть отношения».

Этим вопросом терзались все. Скверная привычка наших дистрибьюторов дублировать западные (в первую очередь американские) ленты не оставляла надежд на то, что родной прокат увидит оригинальную версию. Но нужна ли она нам?

Знание английского не свойственно нашим согражданам, и фильм пришлось бы снабдить подробнейшими титрами. А титры для мюзикла, как футбольный мяч для сумоиста, — непонятно, что с ними делать. Наслаждаться музыкальными пассажами, сложной хореографией, успевая читать мутные буковки, — мечта!

Итак, мюзикл с титрами стал бы законченной нервотрепкой. Синхронное озвучивание превратило бы музыкальный фильм в соло запинающегося переводчика. Постылый дубляж на этом фоне оказывается выигрышным вариантом. Тем более что мюзикл с октября гоняют в Театре Эстрады, и дублировать его, сами понимаете, есть кому.

Вместо Гира зрители слышат даровитого «болгарского соловья» Филиппа Киркорова, а за Зеллвегер и Зета-Джонс поют Лада Колосова и Маша Кац. Тех же, кто не приемлет суррогата дубляжей, успокоим: несколько кинотеатров по стране (в том числе 4 московских) представят копии с оригинальным звуком.

Артем Троицкий (музыкальный критик)

Не понимаю развернувшейся истерии по поводу дубляжа «Чикаго». И вообще по поводу самой картины. Мне, собственно, все равно, кто будет дублировать этот фильм: Киркоров или Эдуард Володарский. Честно говоря, я «Чикаго» с удовольствием посмотрел и тут же забыл. И лично мне все равно, в каком варианте увидят фильм зрители. Дублированный, титрованный или еще какой-то. Я считаю его достаточно заурядным, развлекательным кино. И многочисленные номинации на «Оскар» — еще не критерий художественной ценности.

Александр Стриженов (актер, режиссер)

Дубляж — это большая ошибка. Голос Киркорова не подходит к лицу Ричарда Гира. И я знаю, что все мои друзья пойдут смотреть «Чикаго» в кинотеатры, где крутят недублированные копии. Я считаю, что дублировать песни — неправильно. Лучше давать перевод содержания. Любой (!) вариант перевода лучше, чем перепев. Мало того, мне кажется, Филипп уведет зрителей из своего зала, потому что, посмотрев такой роскошно сделанный фильм, не останется ни одного резона идти в Театр Эстрады. А так хотя бы можно было послушать, как это делает Киркоров, и сравнить его с Гиром.

Андрей Плахов (кинокритик)

Проблема в чем? Предпочтительнее, конечно, вариант с субтитрами — тогда сохраняются оригинальные голоса актеров. Но и здесь есть оборотная сторона. Большая часть публики, и особенно в нашей стране, не воспринимает субтитры. С этим и связано то, что сделали с «Чикаго», хотя я считаю, что дублировать песни — никуда не годится.

По всем международным стандартам и нормам. Я удивляюсь, почему наша страна, которая всегда считалась самой читающей в мире, вдруг оказалась настолько не способна к чтению титров. Мы, что же, настолько ленивы, что, прийдя в кино и заплатив деньги за билет, уже не в состоянии прочитать титры, хотя это дает гораздо более эмоционально сильное впечатление, позволяет проникнуть в звуковую атмосферу фильма?! А дубляж все это рушит.

Так что я против такого решения.