Она в одночасье превратилась из подростка в жар-птицу. После первой «Фабрики звезд» ее наряды вызвали не меньше обсуждений, нежели вокальные способности участников. Себя она считает трудоголиком, и слава «телевизионной звезды» ей претит. Встречайте, сегодня в эфире — Яна Чурикова.
Вы испытываете острую потребность в переменах?
Не меняться — бессмысленно. Поэтому я легко иду на какие-то изменения внутри себя и даже сама их сознательно провоцирую.
Например?
Смена пищевых привычек.
Перестали есть соленое? Или что?
Раньше я не ела мяса, не любила печенку, а теперь очень даже ем.
Вы человек домашней кухни?
Да. Преимущественно собственной.
Сама себе готовите?
Да. И мой муж тоже очень любит приготовленную мною еду.
Кстати, о муже… В одном интервью вы говорите, что уже почти два года замужем, а в другом произносите: «Место в моем сердце вакантно». Чему верить?
Меня переврали! Давно уже не вакантно.
В чем минусы вашей известности?
Не могу больше появляться в людных местах. Не могу пообщаться со своим народом так, как этого хочется порой скромному человеку из толпы. Это, пожалуй, основной минус. Потому что нужно же иногда попрыгать и побеситься на каком-нибудь концерте!
А что в плюсах?
То, что известность очень помогает для самопостроения. Потому что сразу понимаешь, что в ближайшее время тебе придется бороться с проявлениями звездной болезни.
То есть с 1998 года — первого появления на экране — так и продолжаете бороться?
Уже поборола. MTV помогло. Я пережила ощущение незаслуженной популярности, когда ты приезжаешь в провинциальный город, и только потому, что ты — «лицо» модного канала, тебе почет и слава.
Почему незаслуженной? Таковы правила игры.
Для меня известность — не самоцель. Просто у меня хорошо получается делать работу, связанную с публичностью. Теперь я на Первом канале в кадре, а на MTV — за кадром, работаю в качестве продюсера, и мне это очень нравится. Я более свободна в таких условиях.
А как вы попали на Первый канал?
Случайно. Мне позвонил некий человек, который сказал: «Ваш телефон мне дал Сергей Супонев. У меня есть для вас предложение». Я согласилась на встречу, результатом которой стала молодежная программа «Реактив». Ее вначале поставили в эфир на ОРТ, а потом она благополучно скончалась. Но уходить с MTV я не хотела, потому что как раз тогда начала работать в новом качестве. Так что я несколько раз появлялась в эфире «Доброго утра», а потом началась она…
«Фабрика»?
Она самая. При этом отход от молодежного имиджа происходил потихонечку, публика на Первом канале консервативнее.
У вас не было какого-то внутреннего протеста против этих изменений?
Нет, была возрастная необходимость измениться. Я это почувствовала даже по своей одежде. Что рваные джинсы и кепочка — уже не мое.
Всегда себе в кадре нравитесь?
Нет, увы! Неоднократно бывало, когда я оставалась недовольной своим видом — особенно в начале запуска первой «Фабрики», когда я вообще не понимала, как нужно выглядеть. Иногда стилисты перебарщивали — слишком безапелляционно диктовали мне свои условия. Сегодня я точно знаю, как удерживать нужный баланс между моей волей и их творческим видением.
Минимализм — ваш стиль?
Да, я не люблю всякие экстравагантности, но и любимые кофточки по десять лет тоже не ношу.
А если ее связала мама?
Мама мне вязала всякие шапочки, варежки. Их я не ношу в силу возраста.
Ваша мама — не Инна Чурикова?
Нет! В сотый раз повторю — я не дочь Инны Чуриковой!
А вы с ней хоть раз встречались?
Однажды, и я ее спровоцировала на разговор о том, какие мы с ней чудесные родственницы.
И как это было?
В офис пришел пресс-релиз о церемонии закладки отпечатков ручек Инны Чуриковой и Георгия Данелии на Аллее Славы около «Мосфильма». Приехала. Панически озиралась в ее поисках. И вот наконец-то она появилась: красавица! В черной шляпе! Просто богиня! Я подошла к ней и сказала: «Здравствуйте, Инна Михайловна. Все говорят, что я ваша дочь». А затем мы разыграли потрясающую сценку. Она кричала мне: «Доченька моя!». А я ей: «Мама!». Комический дуэт получился.
Чего вы себе никогда не позволяете в эфире?
Нельзя появляться в плохом настроении — ни один зритель не должен догадаться, что что-то не так. Это касается как моих личных закадровых переживаний (их я научилась «отключать»), так и проблем в студии. В последний момент поменялся сценарий, рушится свет… Зритель же должен видеть только меня, улыбающуюся и спокойно рассказывающую о каких-то приятных вещах.
У вас никогда не возникало сожаления, что в проекте «Фабрика» вы, со своим колоссальным опытом и известностью, все равно на вторых ролях?
Нет, абсолютно! Ваши слова для меня сейчас как некое откровение. Хотя я предполагаю, что такой вопрос вполне может возникнуть. Я пришла в этот проект с другой целью: не рейтинг свой повышать, а журналистский потенциал — умение работать в эфире. И я приобрела совершенно бешеный опыт. Правда, на месте тех, кто взял меня ведущей, я бы себя уволила после первого же концерта на «Фабрике».
Почему?
Потому что я страшно нервничала. И видно было, что девушка не на своем месте. Но затем все наладилось — теперь я на своем месте! (Смеется.)
А в чем конечная цель вашего профессионального роста?
Конечная цель в том, чтобы осознать, что цели не существует. Для меня важно, чтобы потом в моем арсенале оказался самый большой выбор профессионального оружия. И еще — знать, что любая ситуация не станет для меня неожиданностью. И я смогу провести все, даже конец света в прямом эфире!
Спокойно так, без волнений?
Абсолютно. «Ребята, вы все умерли! До свидания!» И конец материи. Выход в реальный эфир…