— Александр Павлович, расскажите, какие критерии отбора специалистов существуют в вашей клинике?
— В медицине, как ни в одной другой специальности, от качества услуги напрямую зависит жизнь пациента, насколько она будет профессионально оказана и с какой скоростью. Поэтому такое понятие как единый дух команды должен существовать не на словах, а на деле.
В пластической хирургии между врачами это очень важно.

— Сколько лет нужно учиться, чтобы стать пластическим хирургом и получить юридическое право оперировать?
— Мы учились 6 лет в институте, 2 года в ординатуре и 3 года в аспирантуре. Понадобилось 11 лет учебы, прежде чем мы получили юридическое право проводить операции. Но все равно по сей день мы продолжаем учиться.
Ездим 2−3 раза в год на конгрессы пластической хирургии, для того чтобы увидеть новые технологии и новые методы, узнать о современном оборудовании и современных материалах. На конгресс приезжают известные мировые врачи, из Америки, Европы, Бразилии и всегда очень интересно послушать американцев, которые являются двигателями в развитии пластической хирургии. Если сравнивать с Америкой, у них более жесткие условия работы, чем у нас и это оправдано.
У нас в России в пластической хирургии очень много так называемых врачей, которые проучились две недели, получили сертификат косметолога-хирурга и взяли скальпель в руки.

— Как такое может случиться?
— К сожалению, это существует законодательно. Если это опытный доктор, он подойдет к делу с определенным пониманием и будет с осторожностью набираться опыта, много ассистировать. Но мы видим много осложнений у пациентов после таких хирургов.
В пластической хирургии, как в никакой другой, отсутствует единый стандарт. Что считать общим показателем? Как оценивают работу коллеги или как нравится работа хирурга пациенту? Мне кажется, что в первую очередь — как нравится пациенту. Я всегда на консультации пациентам говорю, чтобы они, прежде чем принять решение, сходили и к другим пластическим хирургам. Пластическая хирургия в России сейчас находится только в стадии становления. И, я повторюсь, для того чтобы стать пластическим хирургом в Америке, нужно минимум проучиться 12 лет и только тогда врач получает лицензию практикующего специалиста. Это формируется не на лекции, а годами, опытом, практикой. А у нас хватаются за скальпель, спустя полгода обучения. Поэтому мой совет — прежде чем лечь под нож, соберите информацию о враче. Поспрашивайте, бывших пациентов. Если кому-то операция сделана плохо, не думайте, что вам повезет. Не повезет и вам.

— Какие еще нужны специалисты для операции, кроме хирурга, медсестры?
— Второй врач, это анестезиолог и хороший анестезиолог, это архиважно. Пластическая операция делается не по показаниям, а по желанию пациента. Анестезиологическое обеспечение должно быть адекватным, чтобы не произошло никаких осложнений.
К сожалению, все возникающие проблемы связаны с анестезией, поэтому уровень анестезии во время операции должен быть современный, мировой. Есть так называемое понятие — офисная анестезиология. Это когда используется препарат, который действует как медикаментозный сон. Человек после операции должен ощущать себя легко, не помнить никакой боли во время операции, а самое главное — не должно быть тошноты, рвоты, судорог.
Советская анестезиологическая школа долгое время не могла предоставить такое. У нас отсутствовало необходимое образование, оборудование и препараты. И когда с конгрессов мы привозили технологии, которые практиковались в Америке, в Европе, у нас в России это встретило мощное сопротивление. Анестезиологи, которые проработали 20−30 лет, считали, что самое главное — это пациент должен быть обездвижен, должен быть в серьезной глубине наркоза. А тошнота, судороги, рвота после наркоза являются нормальными проявлениями анестезии. Но удалось доказать, что большинство европейских и мировых врачей, считают что так работать нельзя. Современный уровень анестезиологии отрицает так называемый тяжелый «отходняк». Пришлось нашим многим врачам пройти заново обучение и начать использовать новые препараты.

— Какие качествами должны обладать медсестры, чтобы работать в таких клиниках?
— У операционной и старшей медсестры должен быть очень высокий уровень профессионализма, потому что они часто ассистируют во время операции. Медсестра держит крючки, иногда зашивает.
Она должна знать, когда и в какой момент будет наложен шов и какой инструмент вовремя нужно подать. Не надо ждать, когда хирург скажет, у нее должно быть все готово. Хирург, естественно, чувствует себя комфортно, он не раздражается, не отвлекается, от этого повышается качество операции. Эмоциональное состояние хирурга очень важно, он ни в коем случае не должен делать замечание во время работы медсестре.
Идеальная клиника — это когда весь персонал работает в штате, нет приходящих докторов, все являются одной командой и есть взаимопонимание. Всегда узнавайте перед операцией, долго ли работают вместе специалисты.

— Но если врачи опытные, но из разных клиник, что может такого произойти?
— Хирург прекрасно делает операцию, но медсестра может быть неопытной. Она может испугаться, неправильно подать раствор анестетика. Добавить больше адреналина и произойдет серьезное нарушение в сокращении сосудов. Может случиться некроз кожи, к сожалению, такие случаи наблюдали в других клиниках. Происходит это из-за того, что неправильно сформировалась команда. Профессиональная команда формируется годами. Если пациент знает, что анестезиолог работает в штате, хирург не бегает по клиникам, медсестры постоянны — это является основополагающим фактором, для того чтобы подумать, что в этой клинике сделают качественную операцию.

— Есть у вас возрастные ограничения для медсестер и какие все-таки необходимы качества?
— Возрастных ограничений нет. Но я к молоденьким медсестрам отношусь с большим сомнением и не помню, чтобы мы взяли медсестру после училища, потому что уровень образования понизился. Молодые медсестры не умеют правильно развести лидокаин, они не знают инструменты. Закончив медучилище, они не знают, что такое деонтология. А это взаимоотношение между средним персоналом и врачами, когда все психологические аспекты учтены. Иерархия, субординация, сейчас это преподают плохо и профессиональный уровень очень слабый. Много медсестер не любят эту профессию, и мы это заметили. Отдаем предпочтение тем, кому за 30−40 лет. Но это должна быть очень шустрая, расторопная медсестра, которая хочет обучаться и работать. Старшая медсестра для нас очень важный человек. Я должен доверять ей как себе. Формируем определенные качества, одно из них — это любить свою профессию. Сестра, которая любит медицину — это человек с горящими глазами, она готова постоянно учиться. Не «надувает щеки» и не говорит, что она все знает.
Также должно существовать сопереживание пациенту. Если я ушел из учреждения, это не значит, что я забыл про пациента. Я о нем думаю, я ему сопереживаю.
Сестра должна реагировать на каждый шорох и пациент должен почувствовать уход за собой, для того чтобы у него не возникало сомнений, для чего он сделал операцию. И как раз уровнем сервиса сглаживается ощущение вины у пациентки перед собой, мол, зачем я сама себе сделала больно. Это создает эмоциональный положительный фон, и заживление на этом фоне происходит быстрее.
— Бывали ли у вас случаи увольнения и за что?
— Расскажу случай. Работала у нас одна медсестра, вроде опытная, все делает правильно, мы были ей довольны. Однажды делаю осмотр, открываю палату и вижу, что она лежит на кровати пациента и смотрит телевизор. Я ей сделал замечание, она с неохотой встала. Естественно, на следующий день этот человек был уволен.
У меня в голове не укладывается, как это в рабочее время медсестра не может найти себе работу? Значит она — непрофессионал. Можно лишний раз протереть и собрать инструменты, заполнить журнал. Даже когда нет пациента, всегда есть работа.
Другой случай — медсестра была и шустрая и горящие глаза, но на процедурах вела себя отвратительно. Во время процедур надо поговорить с пациентом, выслушать, посочувствовать, это имеет значение. Но на протяжении часовой процедуры пациентка узнала, какие у нее дети, как они болеют, сколько у нее мужей. Пациентка вышла и сказала, что так устала от медсестры, что вряд ли на процедуры приедет еще. Пришлось расстаться с медсестрой, потому что для нас важно мнение наших постоянных клиентов. Медсестра так «загрузила» ее своими проблемами, что она вышла в эмоционально угнетенном состоянии, а это недопустимо для нашей клиники.

— Какие еще требуются специалисты?
— Лицо любой клиники — это администраторы, которые встречают и провожают клиентов. Главное правило — они должны привстать, улыбнуться, поздороваться.
Если администратор пришел на эту работу, он должен любить общение с пациентами, а не просто сидеть, отвечать на звонки и пару раз натянуто улыбнуться. Когда ты любишь общаться с посетителями, только тогда и спориться работа. Поэтому для администраторов главные критерии — это должны быть люди с постоянно положительными эмоциями. Люди флегматичные у нас работать не смогут. Когда пациент уходит из отделения, он сразу говорит спасибо медсестре и администратору.
Хирургу говорится спасибо через две недели, после операции, когда становится, виден результат.
Улыбка от медсестер и администраторов на первой консультации имеет огромное значение. Ведь у клиента столько сомнений и переживаний, по поводу: «Зачем я сюда пришла? А действительно нужна мне эта операция?». Чтобы человек комфортно себя ощущал, администратор должна обладать правильной информацией.
Очень важно, чтобы она смогла успокоить пациента до прихода врача. Качественный администратор должен знать, что любит пациент — кофе, чай или минералку. Очень важное качество хорошего администратора — запоминаемость, это влияет на эмоциональное состояние пациента.

— Есть ли какое-то очень важное качество для персонала, кроме профессионализма, сопереживания, которое окажет решающее значение для приема на работу?
— Знаете, этого достаточно для того, чтобы получить хорошую работу в хорошей клинике. Но самое главное все-таки это любить свою профессию. И сделать все, чтобы не произошло «выгорания». Это происходит тогда, когда специалист начинает думать, что он все знает, ему становится скучно идти на работу, он старается переложить свои обязанности на другого. И когда это начинает происходить в команде, руководителю надо вовремя принять меры.