Стиль жизни

Дмитрий Бертман: «В моем доме жил Александр Блок»

Создатель театра «Геликон-опера» — человек очень открытый и гостеприимный. Он охотно показал свою квартиру на Арбате и рассказал немало интересных историй.

Создатель театра «Геликон-опера» — человек очень открытый и гостеприимный. Он охотно показал свою квартиру на Арбате и рассказал немало интересных историй.

11 июня 2013 22:26
23035
0
Сергей Козловский

Кремовые стены, цветы, огромная библиотека, фотографии знаменитых музыкантов, ноты и шикарный белый рояль посреди гостиной — творческого человека видно сразу. Хозяин только что вернулся из Нью-Йорка, но, несмотря на разницу во времени, держится бодро, угощает нас чаем и проводит экскурсию по своим владениям. Из каждой заграничной поездки Дмитрий Александрович старается привезти какой-нибудь сувенир на память. По его мнению, дом должен собираться из таких вот милых сердцу вещиц и воспоминаний. И тогда находиться в нем будет комфортно и уютно.


Дмитрий Александрович, чем вам приглянулось это место и как давно вы здесь живете?
Дмитрий Бертман:
«Да уже лет семнадцать… Знаете, в этом доме жил Александр Блок, но это я выяснил позже. Я искал какое-то жилье в центре, поближе к театру. У меня умерла бабушка, оставив мне в наследство небольшую хрущевку на „Речном вокзале“. И у меня была своя однушка в районе „Парка культуры“. Я продал обе квартиры и начал рассматривать варианты. Это был второй. Увидев этот дом, я понял, что нашел то, что искал. Почему-то сразу почувствовал позитивную энергетику. В квартире не так много света, да я и не поклонник комнатных растений, но регулярно собираю урожай гранатов и мандаринов. (Смеется.) Это была коммуналка, здесь жили четыре семьи, все очень хорошие люди. Вообще же главной мотивацией стал кондитерский магазин рядом — я люблю сладкое. Расселил людей, переоборудовал четырехкомнатную квартиру в трешку и сделал ремонт. За семнадцать лет здесь мало что изменилось, только стены подкрасил. Этот кухонный гарнитур, между прочим, отечественного производства, но до сих пор выглядит как новый».
Наверное, это потому, что вы на гастролях все время. Интерьером занимались дизайнеры?
Дмитрий: «Нет. Тут работали строители-украинцы, которым я сам все и нарисовал. Мне пришлось увеличить площадь кухни — она была крохотной, хотелось просторную гостиную, библиотеку, куда можно было бы поместить все мои книги. Все это я получил и чувствую себя в своем доме очень удобно».


Это дом старой постройки?
Дмитрий:
«Да, дореволюционной, а после войны возвели еще три этажа. Тогда трудились на совесть. Строение хорошее, добротное, толстые стены, высокие потолки. Мне нравится. Потом, приятно греет душу тот факт, что здесь жил Александр Блок. Об этом ничего не написано, но еще остались бабушки, которые помнят поэта. Кстати, дом стоял в планах на снос, и риелтор, который продавал мне квартиру, об этом предупредил. Но я решил рискнуть. И не прогадал: его оставили».

Белый рояль, который сейчас украшает гостиную, режиссеру подарила баронесса фрау Зайлер. Фото: Сергей Козловский.
Белый рояль, который сейчас украшает гостиную, режиссеру подарила баронесса фрау Зайлер. Фото: Сергей Козловский.

Наверное, тот факт, что дом является историческим наследием, натолкнул вас на мысль оформить гостиную в стиле прошлого века?
Дмитрий:
«Нет, наверное, дело все-таки во вкусе и в личных пристрастиях. Уже тогда была мода на хай-тек, который я ужасно не люблю. Это наводит на воспоминания об отелях, где я и так провожу много времени. (Театр «Геликон-опера» дает концерты по всей Европе, выступает в Китае, Ливане, США, участвует в таких фестивалях, как Зальцбургский, Французского радио в Монпелье, в Равенне и др. — Прим. авт.) Поэтому мне хотелось что-то поуютнее. Дом все-таки должен быть «забарахлен», там должны находиться вещи с историей, связанные с какими-то приятными памятными встречами. Мне немного жаль тех людей, которые покупают инсталляции в дизайнерских магазинах. Значит, у них нет картины, которая бы пришла «естественным путем».


У вас вещи с историей?
Дмитрий:
«Конечно. Куда ни ткни — везде история. Вот, например, висит металлическая тарелка. Мне преподнесли ее артисты после премьеры спектакля „Князь Игорь“ в Стамбуле. Это эксклюзивная вещь ручной работы, ее делал мастер. Там даже имеется гравировка. А вот эту посудину мне подарил бывший мэр Лужков. А это вообще моя первая тарелка, из нее я ел, когда был малышом. Старинный буфет достался мне от бабушки. Она его раньше открывала, там вот эти стопочки хранились. Буфет — важнейшее изобретение человечества, туда столько всего вмещается! А на первый взгляд кажется очень компактным. Вот эти часы я купил в Швеции, когда ставил в Королевской опере в Стокгольме свой первый спектакль — оперу „Евгений Онегин“. С черными напольными часами связаны другие воспоминания. Я приобрел их для постановки „Пиковой дамы“ — там действие происходило за игорным столом. Часы были частью композиции».

Любимое место Дмитрия – библиотека. Здесь хранятся раритетные книги, ноты и старинные клавиры. Фото: Сергей Козловский.
Любимое место Дмитрия – библиотека. Здесь хранятся раритетные книги, ноты и старинные клавиры. Фото: Сергей Козловский.

А как у вас появились эти старинные кресла?
Дмитрий:
«О! Эта фамильная ценность лежала в сарае на даче в ужасном состоянии. Никто не относился к креслам как к предметам антиквариата. Считали, что это просто старье, которое нужно сбагрить на дачу. А я, будучи во Франции, зашел в Версальский музей и увидел там точно такие же кресла, один в один. Думаю: «Надо же, а они у нас в сарае пылятся». Приехал, разыскал реставраторов и вернул креслам первоначальный вид. Это же настоящее дерево. Большое зеркало тоже старинное. Раньше оно стояло на даче на комоде. Мой дедушка покрасил рамку половой краской, пришлось счищать эту «красоту».


Во Франции вы ставили спектакли?
Дмитрий:
«У меня очень многое связано с Парижем. Франция дала „Геликону“ международное признание, каждый год мы ездим туда на гастроли. Моя „Кармен“ шла на французских сценах около двухсот раз. Париж подарил мне встречу с Галиной Вишневской и Мстиславом Ростроповичем. Мы вместе ставили „Летучую мышь“ в Эвиане».


Я обратила внимание на ноты с его автографом…
Дмитрий:
«Да. И посмотрите на дату — с двадцать девятого на тридцатое. Мы репетировали ночью».

Каминная ваза досталась хозяину в наследство от бабушки – дворянки. Эта ваза пережила революцию и Гражданскую войну. Фото: Сергей Козловский.
Каминная ваза досталась хозяину в наследство от бабушки – дворянки. Эта ваза пережила революцию и Гражданскую войну. Фото: Сергей Козловский.

Белый рояль — украшение вашей гостиной. Как он к вам попал?
Дмитрий:
«Представьте себе, с этим тоже связана любопытная история. Я по первому образованию пианист, окончил музыкальную школу. И первое мое пианино — „Заря“. Я его очень любил. Хотя папа, который занимался со мной, пугал меня скрипящей педалью. Если я плохо играл, он на нее нажимал и говорил, что инструмент на меня злится. А когда мы переехали жить на другую квартиру, инструмент разбили рабочие при перевозке. Тогда я купил себе рояль марки „Шредер“. В свое время композитор Сергей Рахманинов выбрал его для любовницы Федора Шаляпина. Она была директором детской библиотеки в Москве и при этом любила музицировать. А я приобрел его у дочери этой дамы. Это был огромный черный рояль, очень красивый, я пытался на нем заниматься, но ничего не получалось. Там была простая механика (профессионалы понимают). Так что с непослушным инструментом в конечном счете пришлось расстаться. А рояль марки „Зайлер“, который вы видите сейчас, преподнесла мне в дар сама хозяйка, фрау Зайлер. Мадам — страшная фанатка нашего театра. Путешествуя по миру, она посещала все наши концерты. Останавливалась и в Москве, здесь у нее тоже свой бизнес. Как-то раз я пригласил ее домой. Мы сидели, пили чай, разговаривали, и тут она подошла к стене и сделала фотографию, я даже не понял зачем. Поймав мой недоуменный взгляд, фрау Зайлер заметила: „Не волнуйтесь, я просто настраиваю свой фотоаппарат“. А через некоторое время мне позвонили и сказали, что пришла посылка из Германии. Я был в отъезде, сказал: „Оставьте внизу, у консьержа“. Говорят: „Нельзя, слишком большая“. Когда открыли ящик, выяснилось, что там прекрасный рояль, под цвет обоев моей комнаты. Это мадам Зайлер преподнесла мне такой подарок. Позже она сама позвонила и попросила, чтобы к инструменту пока не прикасались — для первой настройки приедет мастер из Германии. Это прекрасный инструмент, я на нем играю до сих пор. Когда приходят друзья, мы поем».

Портрет неизвестного, который внешне напоминает как Моцарта, так и хозяина дома, привезен из Ливана. Фото: Сергей Козловский.
Портрет неизвестного, который внешне напоминает как Моцарта, так и хозяина дома, привезен из Ливана. Фото: Сергей Козловский.

Камин для создания камерной обстановки тоже очень кстати…
Дмитрий:
«Иметь в доме камин было моей детской мечтой. Хотя он не дровяной, а электрический, все равно, сидя рядом с ним, будто ощущаешь тепло. Становится очень уютно. Рядом с камином стоит большая свеча. Когда я ее покупал, то спросил продавца: „Как долго она будет гореть?“ Он посмеялся: „На вашу жизнь хватит“. Раньше я ее часто зажигал, а теперь берегу».


У вас в лучших традициях старины на стене висит парадный портрет хозяина дома…
Дмитрий:
«Этот портрет я привез из Ливана. На самом деле на нем изображен вовсе не я, а какой-то неизвестный. Хотя друзья говорят, что определенное сходство между нами просматривается. Мой портрет (правда, детский) тоже имеется. Его когда-то написал художник Дмитрий Иконников и подарил мне семь лет назад. Картины у меня подбираются спонтанно, не под дизайн квартиры. Картина — это ведь такая энергетика мощнейшая! Не понимаю, как можно на то место, где должен находиться „передатчик энергии“, вешать какую-то лажу из ИКЕА? Нет, я считаю, дом должен сформироваться».

Коллекцию столового серебра начала собирать еще прабабушка Дмитрия. Фото: Сергей Козловский.
Коллекцию столового серебра начала собирать еще прабабушка Дмитрия. Фото: Сергей Козловский.

У вас есть здесь любимое место?
Дмитрий:
«Наверное, библиотека. Я люблю читать, у меня много раритетных книг. Сейчас же все что угодно можно скачать из Интернета. Но перелистывать страницы книги — это совсем другое ощущение. Здесь же я храню ноты, клавиры. У меня немало старинных. Когда-то, будучи студентом, я покупал их в магазине на Неглинной улице за сущие копейки. Это эскизы к моим спектаклям. Фотографии и портреты известных людей, чья жизнь была связана с театром и музыкой, — Константина Станиславского, композитора Дмитрия Шостаковича, певца Федора Шаляпина».


Недаром говорят, что дом — это отражение личности человека.
Дмитрий:
«Да, но дом собирается еще и благодаря тем людям, которые окружают хозяина. Я же не в одиночной камере нахожусь. (Смеется.) У меня много друзей, которые живут на разных континентах. И когда мы встречаемся, каждый привозит в подарок какой-то сувенир. Даже рамочки для фотографий я не сам покупал. Видите, они все разные? Можно было бы приобрести одинаковые, под дизайн. Но не получается. Вот там стоят фарфоровые фигурки Коломбины, Пьеро. Это персонажи из различных спектаклей. Их дарят мне артисты после премьеры, сложилась такая традиция. Точно так же, как вот этих кошек. Я их специально не собираю, клянусь. Просто однажды кто-то подарил мне кошку, потом еще. Потом люди заметили, что у меня стоят эти фигурки, и начали их дарить одну за другой. И сейчас они размножились, их уже целая витрина».

Старинный буфет красного дерева – фамильная ценность семьи Бертмана. Фото: Сергей Козловский.
Старинный буфет красного дерева – фамильная ценность семьи Бертмана. Фото: Сергей Козловский.

Есть выражение: «Мой дом — моя крепость». Как бы вы охарактеризовали свой дом?
Дмитрий:
«Крепостью его нельзя назвать. Мне особо обороняться не надо. Не от кого. Наоборот, это место, куда приходят мои друзья, коллеги. Дом встреч».