Архив

Признания опасного человека

Хью Грант разоткровенничался накануне 50-летия

К 50-летнему юбилею все подходят по-разному. Кто-то садится за мемуары; кто-то, наоборот, строит планы на будущее; кто-то уходит в раздумья о прожитых годах; кто-то пускается во все тяжкие. А Хью Грант, который разменяет шестой десяток 9 сентября, принялся откровенничать.

8 сентября 2010 21:04
2444
0
Автор фото: LFI/East News
Автор фото: LFI/East News

«Я ужасно боюсь 50-летия. Я знаю, что в Швейцарии есть клиника, где практикуют эвтаназию. Так что в свой день рождения я отправлюсь туда и попрошу меня умертвить. Я очень не хочу становиться старше. Пятидесяти лет вполне достаточно».



* * *


«Однажды меня арестовали… за контрабанду. Представьте себе, я был контрабандистом. Это было очень давно. Мы с подругой возвращались с отдыха из Турции. И везли с собой турецкие ковры. Какими же мы были идиотами! Мы прибыли в аэропорт глубокой ночью и думали, что нас никто не будет проверять. И потому решили пройти сквозь коридор, где не надо было ничего декларировать. И тут нас остановили. Таможенник сказал: „Вы ведь прилетели из Турции“. — „Да“. — „Не могли бы вы показать, что у вас находится в этом длинном свертке?“. Нам пришлось открыть, и наружу выпал этот огромный ковер. Я сказал ему: „Мне очень жаль. Я солгал“. А он: „У вас есть еще ковры?“ — „Нет“. — „Откройте, пожалуйста, чемодан“. Черт! „Откройте, пожалуйста, и этот чемодан“. Черт! В общем, у нас было еще три или четыре коврика. Так что нас арестовали и оштрафовали».



* * *


«Я большой поклонник хороших вин. Однако я терпеть не могу рестораны с их чопорными официантами и вычурным сервисом. Они усаживают тебя за стол, кладут на колени салфетку, все такие внимательные и обходительные. Меня это раздражает. Я есть хочу и потому желаю, чтобы еду мне принесли как можно быстрее. Поэтому я люблю фастфуд».



* * *


«Однажды в юности я чудом избежал смерти. Как-то мы выпили с двумя друзьями и, прогуливаясь по побережью в Корнуэлле, решили взобраться на отвесную скалу. Просто для смеха. Я проделал полпути и вдруг понял, что больше не могу карабкаться. Но и вниз уже тоже не могу спуститься. Была середина зимы, шел дождь, и я думал, что вскоре сорвусь. И тут, на мое счастье, мимо шел пожилой джентльмен. Он наклонился ко мне, протянул трость и вытащил меня наверх. Это было очень страшно. Я потом даже написал об этом стихотворение. Единственное стихотворение, которое я когда-либо написал».


* * *


«Все, больше никогда вы не увидите меня улыбающимся. Один человек сказал мне, что улыбка делает меня толще. А мне не хочется выглядеть больше, чем я есть. Так что забудьте!»



* * *


«То, что я по сей день холостяк, — полностью моя вина. У меня было несколько очень хороших подруг. Я должен был остепениться, но не сделал этого. Неприятно думать, что я так и останусь один и превращусь в одинокого занудного старикашку».



* * *


«Я мечтаю опубликовать роман. Я даже написал уже половину, но на этом пока и все. Не знаю, что это — лень или страх перед возможным провалом, но никак не могу его закончить. Хотя вообще-то я давно уже подумываю уйти из кинематографа и заняться писательством. Но каждый раз размышляю: может, все-таки сняться в фильме, пообщаться с красивыми женщинами, заработать денег… И так и не ухожу».



* * *


«У меня большие планы на будущее. Например, сбросить пару килограммов. Жениться. Стать отцом. Купить новый дом, в конце концов. В общем, я готов к переменам».

«Еще десять лет назад я и представить себе не мог, чтобы у меня были дети. Но сейчас у меня так много племянников, племянниц, крестников, что я стал задумываться о собственных детях. Правда, при условии, что смогу сбежать от них минут через десять, а не проводить с ними 24 часа в сутки. Наверное, мне придется нанимать огромное число нянек. А еще мне кажется, сейчас очень много детей, которых родители слишком сильно опекают, душат их своей заботой. Оставьте вы их в покое, пусть побудут одни, и увидите, они сами со всем справятся. К тому же в будущем им это только поможет избежать разочарований: они не будут требовать от людей такой же безграничной любви, какую им давали родители. И это хорошо: ведь все тебя так же сильно любить и опекать не могут».

«Мою личную жизнь разрушил гольф. Когда ты говоришь женщине: „Я играю в гольф“, она сразу скучнеет. И ты сам понимаешь, что дело дрянь, когда ты в свободное время читаешь книги о толкании мяча в лунку или смотришь на YouTube ролики про свинги в замедленном движении. Я даже могу встать ночью и начать отрабатывать удары перед зеркалом. Да, я одержим. И эта одержимость разрушила мою жизнь».

«У меня порой случаются приступы паники. Нет, не перед зрителями.
Я их очень люблю. Поставьте меня на сцену перед тысячью людьми, и я буду чувствовать себя очень комфортно. Я боюсь камер. Ну не люблю я их, и все. Но я всегда старался бороться с этими приступами. Таблетками, травами, беседами с психиатром… Но лучше всего мне помогал бег. Он меня очень успокаивал. Но однажды я обнаружил, что бег понижает мое чувство юмора. Я перестаю острить. Поэтому я прекратил бегать.
Уж лучше приступы паники».